цветами радуги мыльных пузырей. Сбоку от мойки на крючке висит передник.
Здесь все понятно. А куда тарелки складывать? Ага, вижу. Прямо надо мною, занимая все пространство стены, возвышаются огромные стеллажи с остатками чистой посуды, расставленной по узким секциям металлических держателей.
Поехали. Скидываю футболку, чтобы не запачкать, и натягиваю передник на голый торс. Тетушка Ясу продолжает деловито шинковать тесаком овощи, не обращая на меня внимания. А девчонки, наоборот, стреляют глазками в мою сторону, хихикают, подталкивают друг друга локтями.
Пигалицы совсем, а уже чувствуют интерес к парням и пытаются заигрывать. Впрочем, на городском дне дети взрослеют быстро. Да и фигура у меня за последние дни, благодаря магическому воздействию и занятиям во дворе, окрепла. Она осталась такой же худой, но небольшие мышцы обрисовались четче, проявился пресс, чуть раздвинулись плечи. Неудивительно, что девчонки оживились.
Стопка вымытых тарелок передо мною растет. Работаю как автомат. Капаю моющим средством на губку, запускаю грязную посуду под поток горячей воды, протираю, вытираю сухим полотенцем, предусмотрительно повешенным на плечо. Затем тарелка, отправляется в стопку сияющей чистотой посуды. Когда она становится большой, раскладываю тарелки по стеллажам. Девчонки постоянно ставят в мойку новые испачканные тарелки, сковородки и кастрюли. Через час от огромной кучи немытой посуды не остается ничего.
— Молодец, — тетушка Ясу одобрительно кивнула, оценив мою работу. — Шустрый. Теперь иди, пол в кафе протри и подмети. Швабра, тряпки, ведро и веник в подсобке. Там в отдельном уголке кран имеется, можно воду набрать. Выходишь из кухни, справа по коридору дверь, там все находится. Потом полные мешки с мусорных ведер заменишь на пустые. Они тоже в подсобке лежат. Мусор выбросишь, контейнер недалеко от входа стоит, сразу увидишь. И, кстати, возле него тоже подметешь, и все дерьмо вокруг уберешь, чтобы чисто было. Затем посуду опять помоешь и свободен. Можешь идти к Рио за деньгами.
— Хорошо, Ясу-сан.
Когда я со шваброй и наполненным ведром зашел в зал кафе, народу ощутимо прибавилось, а клубы сиреневого дыма от дешевых сигарет, самодельных папирос и сигар, окутывали помещение плотной туманной пеленой. За столами находились в основном мужики самого разбойничьего вида, со шрамами на потертых ушлых рожах, и злобными глазками, цепко рыскающими по сторонам. Компанию им составляли веселые девицы, явно нетяжелого поведения. Присутствовала парочка семейств, с флегматичным видом пережевывающих пищу. Между столами мелькали официанты в строгой темно-серой одежде: юноша лет 17-ти, и невозмутимая пожилая женщина.
Девушка с сиреневыми волосами по-прежнему сидела в углу, глядя в экран ноутбука, периодически стуча по клавишам и двигая мышкой. Находящаяся через два стола компания маргиналов самого бандитского вида беседовала о чем-то своем. Периодически они кидали взгляды на Мальвину, шушукались, но никаких действий не предпринимали. Предводитель компании, крепкий мужик в синей футболке и извилистым шрамом, идущим от подбородка к щеке, тоже украдкой кидал острые взгляды на девчонку. Но она, занятая своим делом, ничего не замечала.
Я елозил шваброй по полу, периодически окуная пластиковую основу с тряпкой в ведро с водой. Функция отжима, работала автоматически при потягивании ручки.
Поддатые отморозки, сидящие за столами, громко ржали, обсуждая меня. Один, уже изрядно выпивший, под одобрительный гогот дружков, пытался влепить мне с носка по заднице. Но я, нарочито неловко повернувшись, подставил под летящую ногу рукоять швабры. Вопли отморозка, схватившегося за поврежденную голень, звучали в моих ушах райской музыкой. Его дружки, грязно ругаясь, вскочили с мест, но сразу же молча сели обратно, как только к ним грозно шагнул высоченный вышибала-качок с дубинкой, до этого момента тихо сидевший за неприметной нишей, скрытой занавеской. Девчонка за ноутбуком, подняла глаза, реагируя на вопли, оценила ситуацию, улыбнулась, и опять уткнулась в монитор.
Через сорок минут закончил. Грязную воду вылил в унитаз. Затем прополоскал ведро, швабру, и оставил их в подсобке. Потом полчаса собирал полные мусорные пакеты, заменяя их на пустые. Перетаскал их в огромный мусорный контейнер, недалеко от входа в кафе, и остановился передохнуть минуту перед тем, как собрать в совок огрызки от фруктов и остатки еды, разброшенные возле него.
— Девчонку надо брать, — громко прозвучало рядом, заставив меня вздрогнуть.
— Она взломала защиту «Ямасаки банка», вывела на подставной счёт два миллиарда йен. Думает, что об этом никто не знает. Спряталась в квартале Тамура, подкинула немного денег якудза, чтобы получить от них защиту и тихонько сидит здесь. Это наш шанс разбогатеть, Ясуо. И мы не должны его упустить.
— А как, ты об этом узнал?
Разговаривали совсем рядом. С другой стороны мусорного бака. Хорошо, что он был огромным и надежно скрыл меня от бандитов.
— Очень просто. Она много лет сотрудничала с Ичиро, ты его знаешь. Он для этой хакерши платежные карточки и расчетные счета на левых лиц оформлял, через которые она прогоняла украденные деньги. Своего работодателя Ичиро не видел. Вся связь шла онлайн. Девчонка запускала приложение с защищенным протоколом, а потом подчищала следы общения на компьютере. Но однажды крупно прокололась. Отправляла ему сообщения с местного веб-клуба, там к ней начала приставать местная шпана, и она по-быстрому свалила. А приложение, стирающее следы всех её сообщений с компьютера не запустила. И не знала, что Ичиро много лет старался найти её. Даже приобрел у других хакеров сканирующую программу, отслеживающую месторасположение собеседника. У девки была защита, не позволяющая обнаружить, откуда она писала сообщения. Поэтому во время сеанса определить, где хакерша, было невозможно. Но после её ухода программка Ичиро сработала и взяла след. Он приехал в веб-клуб, заплатил охране, посмотрел записи с камер. И вычислил девку. Распечатал её фотки, дал денег знакомым шишкам в полиции и нашёл её в базе данных. Там такая фифа с сиреневыми волосами, обожающая кожаные шмотки и гонять на своем байке — одна. Йоко Масуда — 23 года. Уроженка Токио, выходец из семьи состоятельных бизнесменов. С родителями отношения не поддерживает. Живет в собственной квартире в центре столицы. А дальше — дело техники. Люди Ичиро поставили ей на байк микрочип, позволяющий отследить, где она находится в настоящий момент. Так Ичиро её и нашел. И обратился к нашему боссу, чтобы взял девчонку.
— Слушай, а сколько у неё денег может быть? — в голосе второго зазвучали алчные нотки.
— Два миллиарда она ещё не успела потратить. Что же касается остального капитала, то, думаю, что не густо. Эта девчонка считает себя борцом за справедливость. Мочит те банки и структуры, которые, по её мнению, кидают и обманывают людей, а потом большую часть денег анонимно скидывает на счета пострадавших. У неё несколько программок есть, позволяющих, получать реквизиты жертв махинаций, по итогам анализа данных полиции и газетных материалов. И эти два миллиарда по большей части хочет раскидать, между пострадавшими от застройщика «Индастриал Тиба Билдинг». Выяснила, что он через подставных лиц принадлежал семье Ямасаки, и ломанула их банк. Это Ичиро больше всего возмущает. И нашего босса, кстати, тоже. Такой талант, могла бы быть миллиардершей. А эта сумасшедшая раздает деньги голодранцам,- хохотнул первый.
— Долбанутая, какая-то, — возмутился второй. — Тупая дура. Кем она себя вообразила⁈ Бетменом или Суперменом? Идиотка!
— У неё точно крыша поехала, — хихикнул первый. — Ладно, я тебя чего сюда позвал. Ждём её у входа в клуб. Ещё двое наших караулят на стоянке возле байка. План такой, девка выходит, вырубаем её, быстро оттаскиваем в машину и везем к боссу. Там её кошмарим, ломаем, получаем бабло и принуждаем к сотрудничеству. Не фиг больше глупостями заниматься, пусть для нас миллиарды зарабатывает.
— Правильно, — поддакнул второй, — А нам хоть нормально обломится? Босс и Ичиро могут все забрать, а нам как собакам кость, мелочь какую-то кинут.
— Не боись, получим хорошо, — успокоил первый. — Босс сказал, только за поимку миллион йен каждому. А потом ещё и процентик от тех денег отломится, если не попытаемся скрысятничать и не будем болтать об этом.
— Надеюсь, — вздохнул второй. — Давай зайдем в кафе, еще раз удостоверимся, что она там сидит, а то у меня сердце не на месте. За такие деньжищи босс может не только вознаградить, но и убить, если облажаемся.
— Давай, — согласился первый, — хоть это и неправильно. Мы же там сидели только что. Только ты на неё
